|
| СЕРГЕЙ БАСОВ |
ДНЕВНИКИ. ПОЛТАВА-1973 |
54 |
|
|
Мы немного посидели, поговорили о том, о сём. Вспомнил я про Гонтаренко, и пошли мы к нему домой.
Мы вышли с рыночной толкучки, пересекли улицу и двинулись по ней вперёд.
И хотя шли мы молча, я вёл свой внутренний разговор о том, что я услышал на Горе Марата, и о том, что увидел дома у Раевского, на Чапаева.
Я не мог понять, почему наша встреча была столь сухой. Почему Дмитрий Алексеевич говорил таким ровным, безразличным голосом? Ни одного восклицания! И это было так не похоже на прежнего Дмитрия Алексеевича с Картинной.
Мы шли к Гонтаренко.
Из всех полтавских подпольщиков я переписывался только с тремя: с Раевским, с Танькой Бранько-Штефан и с Петром Даниловичем Гонтаренко.
О Петре Даниловиче, сколько ни говорю, ничего не помню, кроме одного: он спас меня в декабре 42-го, когда за мной шёл следом гестаповец Коваленко. Тогда он не назвался, и мы расстались, не условясь о встрече.
И вот оказывается, что все 10 месяцев в Полтаве 42-43 года жил я бок о бок с Гонтаренко, нас разделяли только огороды, обычные в этих местах.
Встретился я с ним только после освобождения Полтавы чисто случайно, кажется, у Широбокова. Во всяком случае, познакомил нас Широбоков.
Было это так. Шли мы с Широбоковым с Металлозавода, что на Киевской стороне города и говорили о времени сбора нашей группы у горкома партии с отчетами о деятельности подпольной организации. И шёл с нами малознакомый мрачного вида дядька. Это и был Гонтаренко. Группа Пётра Даниловича действовала на литейном заводе, на Панянке, потом - на заводе металлоизделий в районе Киевского вокзала. В армии он не был и на фронт не ходил.
Широбоков тогда не знал, что писать. Нам казалось, что мы много сделали, а на поверку выходило мало. Честно говоря, и не думали никогда, что придётся перед кем-то отчитываться, что-то писать, прикладывать какие-то документы. А документов-то и не было. Какие документы мы могли завести в оккупации?!
Пётр Данилович был человеком высокого роста и чрезвычайно сильным физически, с неприветливым взглядом серых глаз из-под нахмуренных кустистых бровей. Шапка тёмных вьющихся волос, плотно сжатый рот, широченные плечи, толстая, вся свитая из мускулов шея, железная хватка рук, отрывочная речь - это и есть Пётр Данилович Гонтаренко.
Я знал о Гонтаренко, лишь то, как он "работал" против немцев. А вот кто он? Какими путями-дорогами пришёл в Полтаву? Почему не служил в армии и не воевал? Есть ли у него семья? И вообще, чем он "дышит"? Подобно Раевскому, он не желал раскрываться.
- Я знаю одного человека, тоже подпольщика, у него был радиоприёмник и пулемёт, - сказал тогда Раевский. - Могу познакомить.
- Он от кого? - спросил Широбоков.
- Не знаю, переговорите с ним, - ответил Раевский, точь-в-точь так, как отвечал мне, собираясь знакомить с Дядей Ваней, на мой вопрос: кто тот и откуда.
Время тогда было такое: нельзя говорить всё, что знаешь, это могло повредить тому, о ком ты говоришь.
 |
54 |
 |
