|
СЕРГЕЙ БАСОВ |
ДНЕВНИКИ. ПОЛТАВА-1973 |
45 |
|
|
- У Раевских.
Чародейка, похоже, не слыхала о Раевских. Мужчины поспешили ей на помощь.
- Ну, этот, такой из себя - непростой. Сад ещё у него был, - говорил Седой.
- Пожилой такой, инженер-строитель, преподавал у нас в ремесленном при немцах, - сказал Старший. - Дмитрий Алексеевич. Поляк. Дочь у него с немцами убегала. Да он женился и съехал.
Разговор как-то перескочил на судьбу старушки Мищенко.
Старушка, что привела меня сюда, отошла в сторонку и ждала меня, чтобы показать её домик. И оказалось, что музыкантша всем моим собеседникам хорошо известна.
- Она и сейчас барабанит на пианино, - сказал Седой.
- Бабушка жива? - переспросил я.
- Не бабушка, а эта, как её… внучка.
- Жил на Картинной, а всех на Горе Марата знает, - повернула разговор Чародейка, возвращаясь к своей улице, к своим людям. Она подметила моё замешательство касательно местожительства. - Здесь у кого жили? - спросила она в лоб. - Ведь жили! По глазам вижу. У кого?
И я назвал мадам Пархоменко.
- А у неё сын был, Колькой звали! - сообщил Седой. Он на всё отзывался первым.
- Сейчас в Харькове живёт, - удостоверил Старший. - Профессорская борода…
- У неё ещё дочка была, - сказал я. - Вот не припомню, старше или моложе Кольки Кобылина.
- Надька! Немецкая "овчарка". Сейчас работает медсестрой в санэпидстанции, - припечатал Старший.
- Не Надька, а Бронислава. - вмешалась Чародейка. - Это та, что с немцами убегала? А Надежда - её мать, она у Брони живёт.
- У Надежды ещё близнецы-мальчишки были от второго мужа, - подсказал я.
- Верно. Один ещё в учёные вышел… Ну, как его… в эти, в ветеринары, - путался Седой.
- Анатолий Пархоменко - кандидат наук от словесности, - уточнил Старший. - Живёт в городе, двое детей.
- Ой, он всех знает! - снова воскликнул Седой.
- Определённо, любимую разыскивает, - повторяла Чародейка. - Да вы присаживайтесь.
Она принесла из дома толстую картонку, чтобы не сидеть на голом крыльце.
- Ох, и несладко придётся тому, кого ищете и найдёте! - вторил Чародейке Седой. - А я вас припоминаю. Мне при немцах пятнадцать лет было.
- У Пархоменок ещё огород упирался в литейный завод, - не отставал Седой.
- Я там работал, - сказал Старший.
- Спасибо за приятную беседу, - сказал я. - Пойду, пожалуй. Мне надо в город, искать Раевского, потом Гонтаренка.
- Гонтаренка? А как его звать? - встрепенулся Седой.
|
45 |
|