|
| СЕРГЕЙ БАСОВ |
ДНЕВНИКИ. ПОЛТАВА-1973 |
42 |
|
|
Выше дома старушки Мищенко на левой стороне был дом Петра Цехмистренка, брата Ганны. А рядом с ним жил Широбоков. Я должен их всех увидеть, чтобы моя память стала легка и прозрачна, способна рассмотреть всё, что здесь было тридцать лет тому назад.
А там, внизу, где-то на Панянке, стоял домик Лёньки Могилы, друга моего по диверсионной работе на заводе.
Всех, всех я вспомню и про всех расскажу: о живых и мёртвых, о тех, кто ни жив, ни мёртв.
Как всё изменилось! Как много настроено между домом Коко Кобылина и Петра Цехмистренка! Столько незнакомых домов! Но вот дом Петра я сразу опознал по деревянному кружеву, украшавшему крыльцо. Правда, его фамилии на табличке возле ворот не было. Значит, и он куда-то переехал.
Здесь, под этим теперь перекошенным крыльцом, я когда-то вырыл себе яму-схронку. Однажды я пролежал в ней целую ночь. Шла облава, и я видел, как немцы схватили одного нашего товарища и расстреляли. Просто так схватили, никаких улик против него не было, просто попал человек под облаву.
- Вы кого-то ищете? - спросила меня старенькая, согнутая женщина, стоявшая у ворот.
Я объяснил, что ищу Широбоковых. Они жили здесь в оккупацию.
- Нет, таких здесь нет. Вам бы поговорить с кем-то, кто жил здесь раньше.
- И что, есть здесь такие люди?
- Идёмте, я покажу.
Старушка повела меня через дорогу, к двухэтажному каменному дому, облепленному с двух сторон - с нижней и верхней - разнообразными крылечками. Очевидно, здесь жило множество семей.
- Тут есть одна женщина, она жила здесь и в оккупацию, при немцах. Она должна всех знать. Идёмте, идёмте.
Дом, к которому старушка вела меня, я помнил. Он как бы запирал вход в улицу сверху. Улица была перегорожена, и у полосатого шлагбаума стоял пост. Здесь, в глухой односторонней улице, вторую сторону образовывала высокая каменная стена, за ней тогда постоянно присутствовали немцы.
В этом верхнем углу, начиная с дома строгих окон, начинённого тихими немцами, и до самого этого дома, было немецкое царство. И вряд ли кто знал, что у оккупантов тут происходило.
Я встал у крыльца, а старушка проворно поднялась по лестнице и тут же вернулась.
- Нет её. Квартира заперта, - проговорила она с сожалением.
- Ничего, я у кого-нибудь другого узнаю, - сказал я.
Мне захотелось уйти, чтобы не рассказывать незнакомым людям то, что всё ещё болело в душе. Всё я всё равно не расскажу, а просто так общупываться вопросами любопытных обывателей и не отвечать на них - какой же это разговор?
- Может, ещё кого спросить? - беспокоилась старушка.
Её и впрямь взволновало моё положение - положение человека, приехавшего издалека и не могущего найти никого из знакомых.
 |
42 |
 |
