Весна на Южном Урале - не то что на Руси - надолго не задерживается. И бурного таяния снегов здесь практически не случатся. Саму весну и не заметишь: пришла и тут же ушла. В феврале ещё, кажется, зима лютовала, поднимая снежно-песчаные бури, а в середине марта - полная тишина и теплынь, сугробики только в тени домов. Старается, спешит управиться с земными делами солнце. Взобравшись на макушку синего неба, оно выдаёт такой поток лучей, что степь загорается цветочным ковром. Горько-сладкие полынные запахи обвевают стройку и Соцгород.

Воскресенье. День был прекрасным, как тут усидеть дома!

Катюше что-то нездоровилось в последнее время. Кое-как мне удалось уговорить её выйти на свежий воздух, в степь.

- Как ты себя чувствуешь, милая? - спросил я. - Получше - нет?

- Мне совсем-совсем хорошо. Завтра выхожу на работу.

Катюша что-то не договаривала, я видел это по её затаённому лицу и опущенным глазам.

- Серёжа, ты только не сердись, пожалуйста. Всё ещё можно поправить, - заговорила она. - Я хочу тебе сказать о своей "болезни". У нас будет… ребёнок.

- Катюша!!! - обрадовался я, подхватил её на руки и целовал её курносое лицо, мокрое от слёз. - Слышите! У нас с Катюшей будет сын! Сын! Сын!!! И… сколько ему?

- Третий месяц.

- На работу больше не пущу - раз. Рожать поедем вместе в Кыштым. А что это ты собираешься "поправить", дорогая?

- Мы же с тобой, милый, не договаривались… Я не знала… Ты мог не согласиться…

- Глупышка ты моя! Да разве о таких вещах договариваются? Я давно хочу сына. Можно и дочь, но лучше сына. Какую мы тогда совершили ошибку. Теперь нашему сыну было бы уже пять лет! Целых пять, Катюша!

Катя была обрадована, и её донимал смех. Я видел, как щёки её надувались, она боролась. Привыкшая молчать, она не умела смеяться. И когда изредка случалось, то смеялась импульсивно, с каким-то фырканьем.

- А зачем нам вдвоём ехать рожать? - спросила она и зафыркала.

- Помогать буду, - рассмеялся и я.

Помолчав, она спросила:

- Серёжа, а после первого пуска комбината что будет?

- Будет вторая очередь, потом третья.

- И ты останешься до конца?

- И я, и ты. Мы же теперь всегда вместе. Только не знаю, как буду работать с Мироновым. Черкасина - есть такой слух - перебрасывают на Норильск. Поедешь, если мне предложит Черкасин?

- Тогда ты совсем уйдёшь в строители-монтажники. А учёба? Помнишь, что ты недавно говорил?