Оставалось искать "угол". Я пока не терял надежды и каждый день перечитывал Вечёрку", полную объявлений, но безрезультатно. "Углы" предлагались только в отдалённых деревнях.

С жильём я обходился просто: ночевал по вокзалам, в комнатах для транзитных пассажиров. Переночевал, а утречком - трамваем на работу. Раз проговорился Моторину, что не имею жилья. "А брат? " - спросил он. "У брата семья, они и так в одной комнатке втроём. Четвёртым? Зачем стеснять? Брат и так для меня много сделал" - ответил я и попросил не говорить брату.

Моторин подсказал подать заявление в профсоюз. Я просил комнату, совершенно забыв, что это же Москва. Даже инженеры с дипломами и семьями - и те годами ждут жилплощадь. Но мне до этого дела нет! Я и сам скоро инженером буду. А сейчас, почему я не должен жить по-человечески? А если, к примеру, мне стукнет восемнадцать, и я захочу жениться?

Расставшись с поэзией, я вовсю нажимал на черчение и эскизирование и стал "вполне приличным чертёжником" по отзыву моего неприятеля Маринова. Начал даже помаленьку конструировать. Моторин, взявший шефство надо мной, дал мне задание сконструировать тачку. Получилось, но особой радости, как было, когда я понял проекции, не случилось. "Давай-давай!" - подбадривал Моторин. А Камушкин осуждал:

- У тебя же талант, Сергей. А талант в землю зарывать нельзя. Придёт время, и он восстанет. Не исключено, что с большим опозданием, возможно, - трагически. Что тогда?

- Илья, я подбился с деньгами. Отец вернулся из ссылки, намерен строить домишко: нужно помочь, - говорю я не всю правду. Во-первых, денег на дом уже дал Шура. Во-вторых, я принял решение овладеть специальностью конструктора.

Это Александр внушил мне мысль, что я должен укрепиться, полностью обеспечивать себя материально, а уж потом заниматься поэзией. "Баловаться стишками" - так он сказал.

- Поверь, - говорил он мне, - я тоже когда-то переживал, бросив писать стихи. Но вот доучился, получил диплом, работу, женился. У меня всё есть: семья работа. Свой угол, и я теперь не переживаю. Так и ты… Научился эскизировать и чертить, следующий этап - конструирование. Я тебе помогу…

В Шуре "говорил" деревенский мужик, всегда ставивший впереди всего желание больше зарабатывать, позажиточнее жить. Я и сам был такой, как и все мы, братья Басовы.

Пожар в Болшеве и сгоревший наш "угол", а затем эта бессовестная Улита, испачкавшая мою чистоту и обратившая лучезарность московского жилья в пошлость - всё это вместе взятое, накопившись, переплавилось в смутное недовольство, какое обычно посещало меня перед решительными действиями, ведущими к резким переменам в жизни.