С войной я прошёл Бессарабию, Румынию, Карпаты, Трансильванию, Венгрию. В Чехословакии, под городом Лученец меня тяжело ранили в правую руку. В Венгрии, в госпитале города Дебрецен, под глухим гипсом началась гангрена, и руку мне отрезали выше локтя. Сказать, что я сильно переживал - значит, ничего не сказать. Я едва не покончил жизнь самоубийством.

Всё дальше и дальше уходила в прошлое война, а вместе с нею и мой Крестный путь по оккупированной немцами Украине, приведший меня через многие беды в "тихую" Полтаву.

В основном и в главном всё в стране оставалось по-прежнему, как было и до войны. Всё так же велась классовая борьба. Выискивали врагов и уничтожали их. К старым врагам война прибавила миллионную армию новых "врагов", побывавших в плену и поживших на оккупированной врагами территории. С особым пристрастием и жестокостью преследовались так называемые "власовцы". Вкупе все осуждённые как "враги народа" наполняли тюрьмы и лагеря на Дальнем Востоке и Крайнем Севере.

Не берусь судить: когда, в какие времена довоенной или послевоенной жизни, было труднее. За десять "сталинских" лет под дамокловым мечом преследований хлебнул я вдоволь горечи и унижений. За десять послевоенных лет - тоже. Бывший политрук, бывший подпольщик, бывший партизан - и никаких документов в доказательство.