|
|
| Сергей Басов |
НА ПОЛЕ БРАНИ |
76 |
|
|
|
У Сергея Матвеевича пересохло во рту, он испуганно переспросил:
- Митрий? Какой Митрий, а, Еля? Никакого Митрия вроде у меня нет. Попритчилось тебе, что ли? Что с тобой, Еля? - продолжал он, оправившись от испуга. - Ты о ребятах наших? Не тужи, возвернутся… такие орлы, да…
- Вижу, не знаешь, где, - сказала Елена Фёдоровна. - А жив ли, тоже не знаешь?
- Опять ты, Еля… сказывал же тебе, что… нельзя всю жизнь помнить такое… Побойся своего бога, понимаете ли…
- Причём тут Бог. Где Он? Захарушку вот убили… бери… под клеёнкой, читай..
Сергей Матвеевич читал похоронку на Захара, плакал.
Елена Фёдоровна достала бутылку самогона, поставила на стол перед мужем.
- Налей и мне… Помянем, - сказала она и выпила самогон, чего с ней раньше никогда не случалось.
Сергей Матвеевич сразу опьянел и ослаб, опустив голову на руки, сложенные на столе. Елена Фёдоровна раздела его, как маленького ребёнка, и уложила в постель.
Верунька, проснувшись на печи от возни внизу, видела, как бабуленька вынула из-за иконостаса три бумажки, разложила их на столе перед собой и начала шёпотом разговаривать с ними.
* * * * * * *
- Бабуленька, нам письмо от мамани, - вбегая в избу, прокричала Верунька. - В ящике лежало.
- Давай, - без особой радости отозвалась Елена Фёдоровна.
Верунька развернула письмо и вмиг просияла. Выпала фотокарточка Насти в форме младшего лейтенанта медицинской службы.
Верунька бегло, одними глазами, прочла письмо матери. Настя писала, что идут тяжёлые бои за освобождение Украины. Много раненых. Спрашивала, получают ли старики Париловы деньги по её аттестату.
Настино письмо для Сергея Матвеевича было живительно, как весна, подспудно, постепенно подбирающаяся к городу, с её необъяснимо волнующими запахами, смутными и далёкими, таящими в себе загадку. Были в нём намёки на надежду, понятные истосковавшемуся сердцу старика.
Пришла Ирина - из Париловой ставшая Шабельской - с ребёнком на руках. Сергей Матвеевич разбирал Настино письмо при Иринином нейтралитете, явном одобрении Елены Фёдоровны и восхищении Веруньки. Читал, он, как всегда, "между строк".
- Ты обрати внимание, Еля, - говорил он, "У нас в полках дивизии есть много…" Много, Еля! И дальше: "много есть солдат, служивших на Кавказе и даже в Закавказье". Даже в Закавказье, - говорил он с ударением на отдельных словах и письме. - К чему бы ей поминать Закавказье, притом со словом "даже"? Пойдём дальше. "Что вы знаете про Семёна? Сходи, Верунька, к Зориным. Бабушка скажет, где они живут". Нет, вы видите, как она пишет? Как она маскируется… а, Еля? "Спиши адрес Надежды Даниловны. Очень нужен…" И всё, понимаете ли, вокруг да около… Хитрит лейтенант врачебной службы, лекарственный офицер! Но меня, красногвардейца, на мякине не проведёшь, хи-хи.
 |
76 |
 |
