|
|
| Басов Сергей |
ДНЕВНИКИ |
189 |
|
|
|
22 января 1974 года
День рождения Нины
Сегодня у нас партийное собрание. Мне делать содоклад. А завтра - у меня уже куплен билет - улетаю в Петрозаводск. Ужасно дорого берут за заказ билета - полтора рубля. А сам билет стоит четыре с полтиной.
Вылет в 7-40. Что меня ждёт? Разочарование? Не испугаюсь.
Начинаются поиски работы. Наверное, они будут более мучительными, чем в прежние годы, когда мне не везло сначала. Но зато потом начальство за меня держалось.
Вчера и позавчера колебался: посылать ли поздравительную телеграмму Нине. Дошло до того, что проснувшись утром 20-го, в день её рождения и услышав по радио минорную песенку, я был готов послать телеграмму: "Нина, я люблю тебя. Сергей Иванович".
Сегодня уже 22-е, телеграмму посылать поздно. Да, так будет лучше. Кто она там сейчас? В каких сердечных делах запуталась? Скольких она перелюбила за четыре года нашей разлуки? Не спрашивать об этом я не смогу. Буду постоянно думать, и когда-нибудь да прорвётся. Спросить и узнать - быть измученным муками ревности…
Нина мне не подходит, не надо её трогать. Человек устроился, имеет квартиру, обстановку - вот пусть и живёт. Счастья тебе, Яна! Прощай!
Скажу, что партсобрание разделилось поровну: одни - за то, чтобы разбирать дело Внуковой в её отсутствие, другие - чтобы отложить, обождать и разбирать в её присутствии. Поэтому отложили разбирательство до следующего партсобрания, до февраля.
Ещё до начала партсобрания Каганская сказала мне, что умер Бурдин, секретарь парторганизации 5-го домоуправления. Я вспомнил: это был тот самый человек, с которым мы летом прошлого года ездили в Смольный на Ленинские чтения.
- Вы понимаете, - рассказывала Каганская. - Он шёл ночью от любовницы, упал и замёрз насмерть. У него жена и взрослая дочь. И любовница - красивая такая женщина, учительница, немолодая уже. Теперь она стала одинока, как и его жена. А жена знала про любовницу. Он к ней ходил постоянно и помогал, несмотря на возражения жены. Жил на две семьи,
Мой вопрос с содокладом решился буквально за пять минут.
И тут встаёт Алпатов - чёрные волосы, чёрные бакенбарды - и начинает перед всеми говорить об оскорблении, которое ему нанёс Бодров в прошлое партсобрание, когда заявил, что он, Алпатов, грубо разговаривал с Юршой, уполномоченной по подписке на периодическую печать. Не пригласил её сесть и наотрез отказался подписываться на газеты, говоря: "У меня и так много чего выписано!"
Это уже была склока, и я не стал дожидаться, чем она кончится. Ушёл.
 |
189 |
 |
